В 1874 году в семье владельца сургучного завода А. И. Лелянова родилась девочка Лида. Купеческая династия Леляновых была весьма уважаемой в столице, числилась по первой гильдии, а дядя новорожденной был гласным Петербургской Думы и владельцем крупного мехового магазина на Большой Морской. В три с половиной года Лида познала первую скорбь в своей жизни – потерю отца. А в 16 лет девочку поразил тяжёлый недуг – болезнь Паркинсона, которая стала следствием заболевания энцефалитом и уже на выпускные экзамены в женской гимназии Лидию привезли на инвалидной коляске. Не могли помочь беде даже заграничные медики. Болезнь неумолимо отнимала телесное здоровье – стали сохнуть руки и ноги, всё тело, ссыхаясь, уменьшалось в размерах. Страшная боль сковала на всю жизнь тело девушки.
Однако милость Божия не позволила погибнуть личности и разуму будущей святой. Как отмечал протопресвитер Михаил Польский, «оказавшись полным физическим инвалидом, будущая мать Мария не только не деградировала психически, но обнаружила совершенно необычные, не свойственные таким больным черты личности и характера: она сделалась чрезвычайно кроткой, смиренной, покорной, непритязательной, сосредоточенной в себе, углубилась в постоянную молитву, без малейшего ропота перенося своё тяжкое состояние».
Борьба с телесными страданиями и искушениями, молитвы и смирение помогли болящей стяжать самой благодатный дар утешения скорбящих и страждущих, забывая свою боль, она принимала на себя боль и страдания других людей, силы для этого обретая в непрестанной молитве и в частом причащении Святых Христовых Таин.
К 1912 году Лидия полностью потеряла подвижность и вынуждена была лежать всё время на спине, руки и ноги у неё уже никогда не действовали. На следующий год вся семья переехала в Гатчину к брату болящей. И зелёный двухэтажный деревянный дом в центре Гатчины на два десятилетия стал местом паломничества многочисленных людей, ехавших сюда с одной целью: посетить смиренную страдалицу, чтобы от неё получить и утешение, и духовный совет. Посетители были всех сословий: крестьяне, мещане, генералы, монахи и архиереи.
Бывал у страдалицы и священномученик Митрополит Вениамин Петроградский. Им была подарена фотография с подписью: «Глубокочтимой страдалице матушке Марии, утешившей, среди многих скорбящих и меня, грешнаго». По благословению священномученика Вениамина раба Божия Лидия была пострижена в монахини с наречением имени Мария в честь равноапостольной Марии Магдалины. Десять лет после принятия ангельского чина продолжалось благословлённое Господом служение матери Марии. Мать Мария лежала всегда на спине, тела её не было видно; от шеи она была покрыта, до конца постели, чёрной мантией. На голове был чёрный монашеской апостольник. Руками она не владела совершенно, но на мантии её всегда лежали чётки.
Приходившие приносили деньги и продукты, а сестра матушки Юлия Александровна раздавала их нуждающимся, среди которых даже были бывшие генералы и их семьи. Таких «бывших людей» (как они именуются в следственном деле) было немало.
Почитание м. Марии усиливалось с каждым годом. Как явствует из материалов следственного дела, слава о ней и фотографии подвижницы «распространялись по всему СССР». Верующий люд называл её не иначе, как «святая Мария». Большая комната, примыкавшая к келье монахини Марии служила приёмной, всегда полной приезжих из Петрограда, Москвы и других городов. Там постоянно служились молебны, происходили встречи духовенства. В городе все знали – если она помолится, то после всё сбывается. Многие посетители м. Марии позже примут мученическую кончину, а некоторые станут святыми новомучениками Российскими. В непоколебимом стоянии за истину Христову и Его Церковь укрепляла этих исповедников и мучеников благодатная страдалица.
Для примера её назиданий приведём здесь ответ матушки Марии человеку, жаловавшемуся на приступы тоски: «Тоска есть крест духовный – посылается она в помощь кающимся, которые не умеют раскаиваться, то есть после покаяния снова впадают в прежние грехи… А потому – только два лекарства лечат это, порой крайне тяжкое, душевное страдание. Надо или научиться горячо раскаиваться и приносить плоды покаяния, или со смирением, кротостью и терпением и великой благодарностию Господу нести этот крест духовный, тоску свою, памятуя, что несение этого креста вменяется Господом за плод покаяния… А ведь какое это великое утешение – сознавать, что тоска твоя есть неосознанный плод покаяния, подсознательное самонаказание за отсутствие требуемых плодов. От мысли этой – в умиление придти надо, и тогда тоска постепенно растает, и истинные плоды покаяния зачнутся…»
Другие свидетельства: «Юноша, унывающий после ареста и ссылки отца-священника, вышел от матушки с радостной улыбкой, сам решившись принять сан диакона. Молодая женщина от грусти пришла к светлой радости, также решившись на монашество. Пожилой мужчина, глубоко страдавший от смерти сына, вышел от матушки выпрямленный и ободрённый. Пожилая женщина, вошедшая с плачем, вышла спокойная и твёрдая». И таких людей были не десятки, а многие и многие сотни.
Большое влияние оказала личность м. Марии и на духовную атмосферу Гатчины 1920–х годов. Среди мрака воинствующего безбожия и нравственного растления появляется община девушек, чьи чистые души тянулись ко Господу и стремились выстраивать свою жизнь в соответствии с заповедями Божиими. Вокруг матери Марии образуется православное сестричество, занимающееся молитвой, чтением и изучением Священного Писания и помощи ближним.
Матушка Мария с самого начала направляла духовную жизнь кружка, определяла необходимость тех или иных дел, которые осуществляли во славу Божию сестры.
Девочки, приходившие к матушке, общаясь с ней, заботились – ни в коем случае не сделать неосторожного движения: не толкнуть кровать, на которой лежала мать Мария или не задеть её саму, так как любое прикосновение приносило ей тяжкие физические страдания. Это подтвердит и медицинское заключение, сделанное главврачом дома предварительного заключения…
18 февраля 1932 г. повсеместно прошли массовые аресты монашествующих. В Гатчине были арестованы сестры закрытого Нежадовского монастыря и сестры Покровского подворья Пятогорского Вохоновского женского монастыря. А на следующий день, в пятницу 19 февраля арестовали и мать Марию с сестрой Юлией Александровной. В постановлении на арест м. Марии прямо вменялось в вину исповедание веры: «Участвует на нелегальных сборищах, где читается евангелие, на которые приглашается местное население и в беседах на религиозные темы ведёт антисоветскую пропаганду».
Как вспоминали современники, «мать Марию волокли со второго этажа их дома два чекиста, прямо по полу, несмотря на её крики от боли, погрузили в грузовую машину и увезли в Ленинград»
Проходила м. Мария по делу «группы монашек» Вохоновского, Нежадовского монастырей, Покровского подворья Пятогорского монастыря и Сергиевой пустыни и предъявлено ей было обвинение по статье 58/10.
На самом же деле причиной ареста было огромное духовное и общественное значение матушки Марии. Она, как отмечается в уголовном деле, «была настолько популярна, что её считают даже ясновидящей и предсказательницей… Слава её святости была большая и далеко за пределами района». На вопрос следователя о том, кто приходил к ней, мать Мария отвечала кратко, что «народ меня посещал, но не в большом количестве. Приходили за советами по разным вопросам». Имён тех людей, которые приходили, м. Мария не назвала, кроме имён нескольких священнослужителей, которые были хорошо известны «органам», и были к тому времени уже отправлены в ссылку…
В обвинительном заключении по делу, подписанном 19 марта 1932 г., говорится: «В условиях обостренной классовой борьбы и ожесточённого сопротивления, оказываемого контрреволюционными элементами развитию социалистических форм хозяйства, активную роль играют церковные сектанты, пытаясь всяческими способами противодействовать делу социалистической стройки…» Приговор Коллегии ОГПУ от 22 марта 1932 года гласил: «Лелянову Лидию Александровну лишить права проживания в Московской, Минской, Харьковской, Одесской областях, Дагестане, Казани, Чите, Иркутске, Хабаровске, Ташкенте, Тифлисе, Омске, Омском районе, на Урале и пограничных округах сроком на 3 года, с 22/ III-32 с прикреплением к избранному месту жительства».
Но Господь избавил мученицу от дальнейших страданий. Однажды тем, кто носил передачи для матери Марии было объявлено: «Скончалась в госпитале». Это произошло 17 апреля 1932 года.
Похоронить тело матери Марии было велено без огласки. Погребение состоялось на Смоленском кладбище неподалёку от часовни Ксении Петербургской.
Могила преподобномученицы Марии Гатчинской в течение семидесяти пяти лет являлась и по сей день является местом непрекращающегося паломничества верующих. Многие православные, посещающие часовню Ксении блаженной, считают своим долгом поклониться м. Марии и помолиться на месте её погребения. Сообщается о случаях благодатной помощи в тяжёлых жизненных обстоятельствах и болезнях по молитвам на могиле праведницы.
17 июля 2006 года Священный Синод Русской Православной Церкви причислил м. Марию к лику святых в сонме новомучеников и исповедников Российских.
26 марта 2007 г. на Смоленском кладбище Санкт-Петербурга состоялось обретение святых мощей преподобномученицы, которые затем были торжественно перенесены в Гатчинский Павловский собор для постоянного пребывания и поклонения
19 апреля 2007 года в Гатчинском Павловском соборе состоялось всенародное прославление святой страдалицы. Богослужение в этот день возглавил митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Владимир. В торжественном акте прославления приняли участие многие священнослужители и миряне Санкт-Петербургской епархии, а также паломники с разных концов нашей страны.
Ныне святые мощи м. Марии покоятся в правом приделе Павловского собора в благолепной раке и перед ними постоянно совершаются молебны. В прошедшее воскресение 7 марта группа паломников из Бывалинского храма побывала в Гатчине в Павловском Соборе и, помолясь Господу Богу, поклонилась мощам святой преподобномученицы Марии Гатчинской, надеясь на её милостивое заступление, утешение и помощь.

Материал подготовил игумен Амвросий (Шевчук)